The Fight.

В последние месяцы я получал письма от родителей, просящих совета насчет школы для их сына/дочери, находящихся в спектре. В этом посте я расскажу о ситуации, с которой боролся в четвертом классе. Мне бы хотелось отметить, что этот инцидент произошел годы назад, когда аутизм все еще был новой вещью для большинства общественных обучающих программ. Я считаю это предшественником сегодняшних разговоров о дразнениях. Было бы здорово, если бы в комментариях вы написали о вашем личном школьном опыте, учились ли с вами в школе дети в спектре, которых бы любили в классе.

Я не уверен, как все закончилось таким образом, это просто произошло.

Я был в четвертом классе с "специальным обучением" – в классе для детей с различными уровнями отставания в возрасте от 6 до 14 лет.

У меня была переменка, когда один ребенок из моего класса начал кричать в мое правое ухо. 

Я начал паниковать. Шум вызывал у меня тревогу.

Я сказал ему остановиться. Я начал злиться. Он остановился.

Я посмотрел на учительницу, которая заменяла нашего постоянного педагога, которая смотрела обратно на меня, выглядя более напуганной, чем я сам. Она была неподвижна, бесстрастна.

Я повернулся на своем стуле, отвернувшись от мальчика, и начал смотреть, как мои остальные одноклассники общались вокруг меня.

В этот раз я попытался сфокусироваться. Мне сложно было  собрать свои мысли вместе и сконцентрировать их на том объекте, который был мне нужен. Крик снова был обращен ко мне. Тот же парень, но на этот раз левое ухо. Тогда я потерял над собой контроль.

Я встал и схватил стул, на котором сидел, поднимая его над головой. Сейчас это я кричал на него. Крик мальчика прекратился, он выглядел напуганным до ужаса.

Я начал опускать стул на него, пока он вдруг не схватил его на полпути. Теперь я толкал стул в его сторону, тогда как он толкал его в моем направлении. Мальчик был на 5-6 дюймов выше меня и года на 2 или 3 старше. Моя хватка ослабевала с каждой секундой из-за этого движения туда-сюда, и он явно был наиболее сильным из нас двоих.

Примерно в этот момент учительница начала пронзительно кричать на нас, чтобы мы остановились. Я отпустил свою хватку и прижал руки к ушам, в то время как мальчик получил свободу ударить меня в правое плечо, пока он не ослабил свою хватку и стул не полетел на пол.

Я помню, как учительница особо постаралась взять более легкий тон: «Вам повезло, что ваш настоящий учитель не здесь, или бы вас обоих ждало наказание»

Я отступил в этот раз и, всхлипывая, ушел в самую глубину класса, чтобы оказаться подальше от них. Учительница не сказала ни слова об инциденте на протяжении оставшегося времени.

Я был очень тих весь тот день, пока один из моих лучших друзей не подошел ко мне попозже и не сказал: «Я слышал, что произошло. Дело в том, что кто-то сказал ему о том, что ты не любишь шум. Вот почему он начал кричать. Он хотел увидеть, что произойдет; может ли он использовать это против тебя…»

После повторных эпизодов родители забрали меня из общественной школы и поместили в частную школу не из нашего округа, под вывеской “Universal Placement of Students”. Это была маленькая дорогая частная школа для учеников с неврологическими дефектами. Им пришлось подать в суд на наш школьный округ, чтобы оплатить обучение. Это процесс, который, я уверен, пережили многие родители, дети которых в спектре. Они также возили меня туда и обратно на расстояние 50 миль на протяжении последующих 8 лет, пока я не закончил старшую школу.

В той частной школе было всего 160 детей. У нас у всех было немного символов, чтобы описывать свое состояние, и атмосфера была намного лучше. Также каждый из служебного персонала был обучен, как справляться с некоторыми видами специальных нужд.

Оглядываясь назад сейчас, когда я так близок к выпуску из колледжа, несмотря на то, что я не знаю,  понимал ли ребенок, что я был в спектре или нет, это заставило меня задуматься, сталкиваются ли теперь другие, похожие на меня люди с такими же проблемами. Когда я рос, особенно в начальных классах, это было из-за ярлыка обучения в классе с "специальной педагогикой", нравилось мне это или нет, это был ярлык, который был навешен на меня и моих одноклассников. Так думали остальные дети, так думали мы.

Я не ожидаю, что это поможет кому-либо сузить свой выбор, в какую школу отправить ученика, находящегося в спектре… Это все разумные темы для другого поста. Здесь же я просто взглянул на то, что может быть описано, как право на общение ”особых” детей. Это общение, от которого не должен страдать ни один ребенок из спектра.

Недопустимо, чтобы воспитатели и персонал говорили, что «это всего лишь дети». Даже если у детей, которые изводили меня, были свои собственные проблемы, взрослые должны знать об этом, должны быть готовы вмешаться.

Интегрирование часто не является правильным решением для детей в спектре. В моем случае я находился в атмосфере издевательства и не было никого, кто помог бы мне. Общественные школы сталкиваются с сокращением бюджета и часто не способны обеспечить безопасное окружение для таких детей. Мне повезло с родителями, они нашли безопасную и покровительственную среду для меня. Многие не настолько удачливы. Я надеюсь, что из-за распространения информации о том, насколько страшным может иногда быть наш мир, люди выскажут больше восприимчивости и обеспечат всех нас ресурсами, которые нужны нам, чтобы ощущать себя взрослыми и чувствовать себя в безопасности.

by Kerry Magro

источник здесь